Федералист - Страница 25

В нашей стране сложится совсем иная обстановка. Ревность к военной силе максимально затянет ее создание. Отсутствие фортификаций, что оставляет границы одного штата открытыми для другого, облегчит вторжение. Штаты, имеющие большее население, с минимальным трудом возобладают над менее населенными соседями. Легкость завоеваний можно сравнить только с трудностью их удержания. Война поэтому окажется беспорядочной и грабительской. ГРАБЕЖ и разорение всегда отмечают путь даже регулярных войск. Бедствия для населения, которое окажется в центре событий, будет отличительной чертой нашего способа ведения войны.

Нарисованная картина отнюдь не преувеличение, хотя, признаюсь, этим дело не долго ограничится. Обеспечение безопасности от внешней угрозы – самая могучая побудительная причина при проведении национальной политики. Со временем перед этим померкнет Даже самая горячая любовь к свободе. Широкое уничтожение жизней и собственности, что сопутствует войнам, неослабевающие усилия и тревога, порождаемые обстановкой постоянной опасности, заставят даже самые приверженные к свободе нации ввести в интересах покоя и безопасности установления, клонящиеся к тому, чтобы погубить собственные гражданские и политические [c.67] свободы. А ради обеспечения большей безопасности они пойдут на риск быть менее свободными.

Установления, о которых идет речь, – это ПОСТОЯННЫЕ АРМИИ и сопутствующие им военные учреждения. Утверждают, что новая конституция не направлена против постоянных армий, и отсюда делается вывод: они могут существовать в соответствии с ней1. Исходя из самой формулировки, наличие таких армий в лучшем случае проблематично и неопределенно. Но могут возразить, указав, что постоянные армии – неизбежный результат распада конфедерации. Частые войны и постоянные опасения, которые требуют пребывать в постоянной готовности, неизбежно вызовут к жизни такие армии. Первыми создадут их слабейшие штаты или конфедерации, чтобы уравняться со своими более сильными соседями. Они попытаются компенсировать меньшие население и ресурсы созданием более упорядоченной и эффективной системы обороны, дисциплинированными войсками и фортификациями. В то же время они по необходимости укрепят исполнительную власть в системе правления, а это приведет к тому, что они во все возрастающей степени склонятся к монархии. Сама сущность войны увеличивает исполнительную власть за счет законодательной.

Описанные средства скоро дадут штатам или конфедерациям, использующим их, превосходство над соседями. Небольшие государства или государства с меньшими естественными силами при наличии энергичных правительств с помощью дисциплинированных армий часто торжествовали над большими государствами, не имевшими этих преимуществ. Ни чувство гордости, ни соображения безопасности наиболее важных штатов или конфедераций не позволят им долго пребывать в этом унизительном и зыбком, неполноценном положении. Они быстро прибегнут к мерам, аналогичным использованным против них, чтобы восстановить утраченное [c.68] преобладание. Таким образом, через очень небольшой отрезок времени мы явимся свидетелями того, как в нашей стране возникнут те же машины деспотизма, которые являются проклятьем Старого Света. Так, по крайней мере, естественно будут развиваться события, и наши суждения окажутся верными в той мере, в какой они отразят их.

Это отнюдь не туманные выводы, извлеченные из предполагаемых или спекулятивных дефектов конституции, по которой вся власть в руках народа или его представителей и делегатов, а твердые заключения, покоящиеся на естественном и необходимом развитии дел человеческих.

В качестве возражения на все это могут спросить, почему постоянные армии не возникли в результате конфликтов, очень часто раздиравших античные республики Греции? Можно дать различные, но в равной степени удовлетворительные ответы на этот вопрос. Трудолюбие людей нашего времени, стремящихся к выгоде, улучшению сельского хозяйства и торговли, несовместимо с существованием нации солдат, а таковы были условия жизни в этих республиках. Государственные доходы многократно умножило увеличение количества золота и серебра; успехи промышленности, наука финансов, являющиеся производным от нашего времени, совпав с приобретенными навыками к труду народов, произвели подлинную революцию в ведении войны, превратив дисциплинированные армии как отличные от организаций граждан в непременного спутника частых военных схваток.

Кроме того, существует громадная разница между военной силой страны, территория которой по своему положению редко подвергается вторжениям, и страны, которая их частый объект и всегда их опасается. Правители первой не имеют убедительного предлога, даже если были склонны к этому, содержать в готовности столь же многочисленные армии, которые по необходимости имеет последняя. В первом случае такие армии редко, если вообще собираются для защиты своей территории, и потому народ не подвергается опасности быть сломленным военной субординацией. Законы не ослабляются в интересах военных потребностей, гражданское государство полностью функционирует, не [c.69] подвергаясь коррупции, и не разрушается принципами или склонностями, существующими в другом государстве. Небольшие размеры армии превосходит естественная сила общества, и граждане, не имеющие привычки смотреть на военную мощь как на средство защиты или подчиняться ее угнетению, не любят и не боятся солдат. Они относятся к ним, как бы уступая необходимому злу, и готовы оказать сопротивление силе, которую, как они полагают, могут использовать в ущерб их правам. При таких обстоятельствах армия способна принести пользу должностному лицу, подавить небольшую фракцию или случайно собравшуюся толпу или мятеж, но не сможет навязать свою волю большей части сплоченного народа.