Федералист - Страница 80

Предположим, что федеральное право налогообложения было бы ограничено сборами за импорт, тогда правительство, не будучи в состоянии прибегнуть к Другим ресурсам, нередко впадало бы в соблазн повышать эти сборы до сокрушительной крайности. Находятся люди, утверждающие, что в этом деле далеко не зайти, ибо чем выше сборы, тем больше отбивается охота к излишнему потреблению, достижению благоприятного торгового баланса и поощрению отечественного производства. Но любые крайности пагубны в различных отношениях. Грабительское обложение импортных товаров [c.223] порождает всеобщее стремление к контрабанде, что всегда губительно для честного торговца и в конечном счете для доходов от налогов вообще. Оно несоразмерно превращает другие классы общества в данников предпринимателей, которым преждевременно предоставляет монополию на рынках. Оно иногда вынуждает промышленность переключаться от традиционной к другим, более выгодным сферам деятельности. Наконец, оно угнетает торговца, который часто вынужден уплачивать налог, не получая никакого возмещения со стороны потребителя. Когда спрос равен количеству товаров на рынке, обычно платит пошлину потребитель, но если рынок наводнен товарами, большая часть пошлины приходится на торговца и иногда не только съедает доход, но и затрагивает его капитал. Мне представляется, что разделение налога между продавцом и покупателем случается чаще, чем обычно думают. Ведь не всегда возможно поднимать цену на товар в точной пропорции с каждым новым налогом, накладываемым на него. Торговец, особенно в стране, располагающей небольшим торговым капиталом, часто вынужден снижать цены, чтобы продажа шла быстрее.

Коль скоро принцип “платит потребитель” очень не редок, было бы справедливо направлять доходы от обложения в общий фонд, а не на обеспечение исключительной выгоды штатов-импортеров. Однако это не настолько верно в целом, чтобы из средств от этого обложения сложился единственный национальный фонд, Когда обложение платит торговец, то оно выступает в качестве дополнительного налога на штат-импортер, граждане которого выплачивают свою долю в качестве потребителей. С этой точки зрения обложение ведет к неравенству штатов, которое увеличится с его расширением. Ограничение национального дохода этой импортной статьей породит неравенство между производящими и не производящими изделия штатами по иной причине. Штаты, наилучшим образом обеспечивающие свои нужды собственными изделиями, при их богатстве не потребляют столько импортных товаров, сколько штаты, не находящиеся в аналогичном благоприятном положении, и соответственно первые уже по одной этой причине не будут пополнять государственное казначейство прямо пропорционально их возможностям. [c.224] Чтобы заставить их сделать это, необходимо прибегнуть к акцизам, для чего подходят иные виды товаров. Штат Нью-Йорк куда больше затрагивают изложенные соображения, чем полагают те из его граждан, которые выступают за право Союза заниматься только внешним обложением, ибо Нью-Йорк – штат-импортер и едва ли скоро станет производящим штатом. Он пострадает вдвойне от ограничения юрисдикции Союза только в том, что касается налогов на торговлю.

Коль скоро изложенные соображения указывают на опасность увеличения импортных пошлин до разрушительной крайности, следует заметить в соответствии с отмеченным в другой статье (см. статью 21. – Ред.), что уже интересы получения доходов достаточно защищают против такой крайности. Я, разумеется, признаю, что это справедливо при доступе к другим ресурсам, но если эти пути окажутся закрытыми, надежда, стимулированная необходимостью, даст толчок экспериментам, усиленным суровыми предосторожностями и дополнительными карами, что на время произведет ожидаемый эффект, дав передышку для разработки мер, чтобы устранить эти новые предосторожности. Первый успех возбудит ложные надежды, и для внесения коррективов потребуется последующий длительный опыт. Необходимость, особенно в политике, зачастую возбуждает ложные надежды, приводит к ложной аргументации и системе мер, соответственно ошибочных. Но даже если предполагаемые эксцессы не будут следствием ограничения федерального права налогообложения, все равно возникнет неравенство, о котором уже говорилось, пусть и не в той степени и по другим неотмеченным причинам, Давайте теперь вернемся к рассмотрению возражений.

На одно из них, если судить по частоте его повторения, по-видимому, чаще всего опираются, и оно заключается в том, что палата представителей недостаточно многочисленна для отражения взглядов всех классов народа, для того чтобы объединить интересы и настроения всех слоев сообщества и вызвать должную симпатию между представительным собранием и [c.225] избирателями. Этот аргумент выдвигается в чрезвычайно привлекательной и соблазнительной форме и умело рассчитан на то, чтобы использовать предрассудки тех, к кому он обращен. Но стоит внимательно разобрать его, как выясняется – в нем нет ничего, кроме звонких слов. Цель, которую имеет в виду возражение, прежде всего нереальна, а настроение, с которым его отстаивают, излишне. Я резервирую другое место для рассмотрения вопроса относительно того, достаточно ли (см. статью 54. – Ред.) по численности представительное собрание, и здесь ограничусь рассмотрением особого использования противоположного утверждения, касающегося непосредственно предмета нашего исследования.

Идея прямого представительства всех классов народа лицами, принадлежащими к каждому классу, – фантазия. Если только в конституции ясно не указано, что от каждой определенной группы занятых посылаются в качестве членов один делегат или более, эта идея никогда не претворится в жизнь. Механики и промышленники всегда, за немногими исключениями, склонны отдавать свои голоса торговцам, а не лицам своей профессии или ремесла. Эти проницательные люди хорошо знают, что искусство механиков и промышленников дает продукцию для торговых предприятий и индустрии. Больше того, многие из них непосредственно связаны с торговыми операциями. Они знают, что торговец – их естественный покровитель и друг. Они осознают, что, какое бы большое доверие они по справедливости ни испытывали к собственному здравому смыслу, их интересы лучше обеспечит торговец, а не они сами. Они чувствуют, что их образ жизни не даст возможности приобрести навыки, без которых в собрании, посвящающем свои занятия размышлениям, величайшие природные дарования по большей части бесполезны. Влияние, вес и высшие достижения купцов позволяют им на равных бороться с любыми суждениями, недружественными к интересам промышленности и торговли, которые могут овладеть общественными собраниями. Эти соображения и многие другие, которые можно было бы привести, подтверждены практикой и свидетельствуют [c.226] о том, что ремесленники и промышленники обычно расположены даровать свои голоса торговцам и тем, кого они рекомендуют. Мы должны, следовательно, считать торговцев естественными представителями этих классов сообщества.